Скажете, что уместить гоголевскую «Женитьбу» со всеми презентациями женихов, проблемами выбора Агафьи Тихоновны и нерешительностью Подколесина в полтора часа сценического времени невозможно? А вот Сергей Землянский смог, да еще и создал при этом спектакль без единого слова! Уверена, Николай Васильевич был бы доволен, такую бездну фантазии и таланта проявили его создатели.- Премьера «Женитьбы» состоялась в Театре сатиры 20 марта, и вот только сейчас мне удалось увидеть спектакль полностью. «Народная тропа» к Прогресс-сцене театра по-прежнему не зарастает, зал полон, крики «браво» и бурные аплодисменты в наличии. Скажу сразу, как есть: с удовольствием посмотрела бы еще раз, настолько ярким и живым, несмотря на практически полный монохром в костюмах и декорациях, получился спектакль. Для Землянского это далеко не первый подобный опыт спектакля без слов. Это, если хотите, его фирменная режиссерско-хореографическая фишка. Взять хотя бы знаменитый «Маскарад без слов» в том же Театре сатиры.
Новая работа режиссера и хореографа захватывает с первой ноты его постоянного соавтора, композитора Павла Акимкина и не отпускает до самого финала, вполне ожидаемого и все равно совершенно неожиданного, когда по задумке режиссера и художника-постановщика Максима Обрезкова брошенная невеста уходит прямо к громадному диску луны, где ее ждет… нет, не счастливый избранник Подколесин, а картонный силуэт идеального жениха, да черное воронье чучело. А вслед за ней тянется по всей сцене длиннющая фата-занавеска. И этот роскошный финальный уход невесты, почти в стиле Тима Бёртона, режиссер просто гениально закольцевал с самым началом спектакля, где он становится вещим ночным кошмаром Подколесина. Просыпаясь в своей холостяцкой постели, он и не подозревает, какие события его ожидают в ближайшие сутки.
Спектакль буквально нашпигован замечательными хореографическими находками. Прошу прощения за гастрономическое сравнение, но всё, что происходит на сцене, настолько вкусно, что воспоминание остается, как от роскошного ужина гениального шефа. И если после пресс-показа могло сложиться впечатление, что этих находок нам показали достаточно, просмотр спектакля целиком убеждает в обратном. Это, товарищи, была лишь закуска! Самое интересное режиссер от нас утаил.
Множество забавных, виртуозно исполненных фрагментов, соединяясь в единое целое, совершенно чудесным и весьма неожиданным образом иллюстрируют знакомое почти наизусть произведение Гоголя. Каждое движение Подколесина (Станислав Буров) к побегу, а Агафьи Тихоновны (Елена Ташаева) к несостоявшейся свадьбе имеет свою хореографическую природу, свое «лицо», свой особенный почерк. Каждая сцена задумана и исполнена, как индивидуальный хореографический шедевр: пробуждение Подколесина (ручка туда — ножка сюда), явление свахи Феклы Ивановны (Надежда Филиппова), которая весьма красочными жестами расписывает потенциальному жениху все прелести невесты, приход Кочкарева (Тимур Тихомиров), решившего утереть свахе нос и одновременно помочь приятелю, парад женихов (Дмитрий Володин, Глеб Козляев, Артемий Соколов-Савостьянов, Никита Манилов), каждый из которых норовит быть первым и занять при этом чужой стул, застолье с синхронным поднятием чашек, залихватские танцы и романтичное свидание, беспредельная радость невесты, бегство незадачливого жениха и, наконец, трагически-разочаровывающий финал.
Несчастную невесту, конечно, жалко, но и Кочкарев в этой ситуации тоже лицо сильно пострадавшее. Разве мог он представить, какое его ждет фиаско и какую свинью ему подложит его нерешительный лучший друг? С такими друзьями и врагов не надо! А уж как он старался, сколько изощренных способов изобрел, чтобы представить невесту в невыгодном свете перед толпой претендентов, рисуя «живые картины» выдуманных пороков Агафьи. Все это время Подколесин, подвижный как ртуть, норовил выскользнуть из его цепких объятий и сбежать. Их парная хореография как раз и построена на этом принципе: один все время убегает и изворачивается, другой все время его догоняет и возвращает.
А ведь у Агафьи Тихоновны были и другие варианты. Сваха, представляя ей одного за другим женихов, прибегла к испытанному способу сравнительного анализа, навешивая денежные ярлыки на картонные силуэты, как это обычно делают на промо-акциях в супермаркете. Этот стоит 9.99, другой 99.99, третий уже 999.99, а для самого идеального и чисел то столько не найдется, не жених — золото!
Реальность, правда, оказалась не такой роскошной, как расписывала Фекла Ивановна: один уж слишком толст и излишне расчетлив, второй заметно прихрамывает и скучен до скрежета зубовного, третий вообще ни то ни сё, хоть и «по суконной линии», четвертый вроде бы и хорош, и статен, при кивере и шпаге, да уж больно непостоянен. Стоило Кочкареву его подначить, сразу же стал подкатывать к аппетитной горничной Дуняше (Карина Муса).
Ну как тут выбрать! Всё смешалось в голове у несчастной Агафьи Тихоновны до такой степени, что вместо лиц видятся ей сиденья венских стульев, на каждом из которых она пытается мелом изобразить портрет того самого, идеального. Да вот беда, никак не выходит! Нос одного никак не приставляется к губам другого.
Наконец выбор сделан, бурная радость от подаренного Подколесиным колечка выливается в такой отрывной девичник, что Гоголю и не снилось. Даже «бессмертному» хиту Анны Асти про Царицу тут место нашлось. Отожгли всем женским коллективом, включая даже тетушку (Юлия Пивень). Это было мощно! Остается только гадать, под какой трек они зажигали бы на свадьбе, но не судьба! Зря только горничную Дуняшу и слугу Степана обряжали ангелочками с луком и стрелой — выстрелить оказалось не в кого. Подколесин прошмыгнул прямо под носом у нерадивых «часовых любви» и сбежал.
Да и ничего страшного, что сбежал. Ему же хуже. Такая Агафья себе другого найдет, не идеального, зато и не картонного. Какие ей наряды Максим Обрезков сотворил, закачаешься! Одни кокошники чего стоят. И лицом бела, и щечки – яблочки наливные. И вправду Царица. Пусть себе Подколесин и дальше кусает локти и мучается ночными кошмарами.
Автор Наталья Романова, фотографии Нины Железновой можно посмотреть здесь
Добавить комментарий