Весь спектакль я находилась в эпицентре событий. Совершенно неожиданно достались гениальные места, мимо которых периодически проносились персонажи, или статисты присаживались рядом на откидные сиденья, изображая публику знаменитого Варьете. Где-то под одним из соседних кресел несколько маргинальная Аннушка (Наталия Латухина), довольно странноватого для комсомолки вида, в рыбацком плаще-оверсайз и лыжном капоре обнаружила пустую бутылку из под кефира. Спектакль, собственно, и начался с опроса ею публики на предмет наличия пустой тары. Откуда-то с верхних ярусов слетали на наши головы знаменитые червонцы, превращаясь не как у Булгакова, в резанную бумагу, а в купоны со вполне осязаемой скидкой в 10% на покупку билетов Архангельского театра драмы (доступную, правда, только в Архангельске). Нам купон не достался, но мы и без него теперь знаем, на что потратить свободный вечерок в славном городе Архангельске, когда снова туда попадем.
Спектакль «Мастер и Маргарита» для любого постановщика подобен иносказательной Голгофе. Каждый режиссер несет на нее свой крест под крики заведомо критично настроенной толпы, которая под сильнейшей лупой рассматривает каждую новую постановку любимого романа Булгакова. И если в экранизации можно еще спрятаться за спецэффекты или грамотный монтаж, то на сцене, при «живом» зрителе второго дубля нет. Однозначно надо поражать, или каждый найдет свой камень, чтобы бросить его в смельчака, покусившегося на святое.
У зрителей Архангельской версии, которой в сентябре стукнет год, поводов закидать постановщика камнями нет от слова совсем. Спектакль невероятный, мощный, зрелищный, так грамотно и логично придуманный, что внушающие некоторый страх перед входом в зрительный зал 3 часа 50 минут сценического времени пролетают совершенно незаметно. В антракте не хочется вставать с места, а в финале хочется кричать не только «Браво!», но и «Ещё!». Режиссер, он же сценограф, он же автор инсценировки Андрей Тимошенко сразу же решил закрыть вопрос с Голгофой, выстроив во всю сцену лестницу, уходящую куда-то наверх, практически к софитам, на вершине которой сияет рубиновая кремлевская звезда, а у самого ее подножия расположилась крошечная Москва, с легко читаемыми силуэтами главных архитектурных достопримечательностей – Кремля, Храма Христа Спасителя, высотки Университета, памятника Гагарину и т.д. Москва, лежащая у ног Мессира и его свиты, становится площадкой для игр, лабораторией или, если хотите, еще одной проверкой человечества «на вшивость».
А мы и правда за тысячи лет ничуть не поменялись, вот только квартирный вопрос нас несколько испортил, а так у нас все те же давно известные недостатки и все те же неоспоримые достоинства. Бессменные помощники Воланда завлекают москвичей в свои сети, всячески потешаясь над тем, как эти смешные человечки попадаются во все те же ловушки, что и жители ненавистного Прокуратором города Ершалаима. Для меня в сценическом прочтении Булгакова всегда очень важны типажи этой троицы. Это моя личная проверка на «Булгаковость».
Больше всего восторгов вызвал, конечно, Бегемот. Теперь он, а точнее она (роль мистического кота блестяще исполнила Нина Няникова) для меня кандидат на звание лучшего Бегемота «всех времен и народов». Точно, изящно, буквально на мягких лапах прошел этот персонаж по всему действию, периодически падая «замертво» и тут же воскресая снова. Неожиданно довольно симпатичный Азазелло (Джамбулат Багов) с хриплым голосом и классический «клетчатый» Коровьев (Дмитрий Беляков) составили вместе с Бегемотом восхитительное трио, особенно преуспев в жонглировании головами или показе фокусов-реприз, удивляясь, правда, что реакция зала на них несколько иная, чем лет двести назад. Ах да, еще же Гелла (Олеся Попова)! Забыть ее сексуальный фартучек и копну рыжих волос невозможно. Кстати, замечательно поработала с костюмами художник Ирина Титоренко, обошлась без излишнего эпатажа, но и все, что надо, показала правильно.
Что касается главного руководителя этой группы товарищей, самого Воланда, поразительно, что он при довольно невысоком росте, еще с самой первой встречи с Берлиозом (Евгений Нифантьев) и Бездомным (Александр Зимин) на Патриках произвел довольно масштабное впечатление. Михаилу Кузьмину удалось показать нам всю «ту силу, которая вечно хочет зла, и вечно совершает благо» в полном объеме, что бы это ни значило. Спойлеров не дождетесь.
Вместе со столь разношерстной компанией мы погружаемся с головой в московскую жизнь и быт 30-х годов, с ее агитпропом, кумачом, лозунгами, атеизмом, новизной трамвая и угаром НЭПа. Эта часть постановки с колоритными булгаковскими типажами, выступлением Бездомного у «Грибоедова» и закономерной его отправкой в руки доктора Стравинского, шикарным «сеансом черной магии с последующим разоблачением» и бегающими по залу «разоблаченными» девицами, удачно перекликается с вкраплениями из романа о Понтии Пилате. Фрагменты бесед Прокуратора Иудеи с Иешуа (Петр Куртов), а особенно невероятная сцена распятия, словно поднимают всю постановку на еще более высокую ступень и готовят зрителей к важнейшей части спектакля – встрече Мастера (Иван Братушев) и Маргариты (Екатерина Зеленина). Надо же, насколько велика сила актерского перевоплощения — только прочитав в программке, поняла, что Понтия Пилата и Мастера сыграл в спектакле один актер. Символично, что уж тут!
Всегда считала, еще с юности, с самого первого прочтения романа, и не откажусь от своей точки зрения никогда, что в «Мастере и Маргарите» главное – любовь. Символы этой всепоглощающей и всепобеждающей любви в спектакле – это и нереальной красоты сцена первой встречи героев с мимозами и розами, и полет ведьмы-Маргариты верхом на звезде, и стрельба с нее по ненавистным критикам, и эффектный бал у Сатаны, и несколько неожиданный, но очень красивый финал. Иван Бездомный в нем читает стихи. Он обещал Мастеру стихов не писать, но он читает не свои, а щемящие строки самого Михаила Афанасьевича Булгакова:
- Будет ночь, словно льдинка, хрупкой,
- Будет музыкой мрак дышать
- На подстилке из старого фрака
- Будет милый щенок лежать
- Новый фрак повиснет на стуле
- Пара туфель стоит у дверей
- Жить по-новому очень трудно
- Жить прошедшим еще трудней.
Прочитала, что Булгаков черпал вдохновение для этих строк у Вертинского. Как все-таки причудливо тасуется колода…
Автор Наталья Романова, фотографии Нины Железновой можно посмотреть здесь
Добавить комментарий